Вчера одну ящерицу спас, одну не спас...
четверг, 30 мая 2024
dosoaftor
Спас лягушку, спас сосну.
Вчера одну ящерицу спас, одну не спас...
Вчера одну ящерицу спас, одну не спас...
вторник, 28 мая 2024
dosoaftor
...Понадобилось однажды Андрею Петровичу за справкой сходить -- а как курьеров теперь нельзя посылать -- пошел сам. Приходит -- нет та-кого учреждения.
Осмотрелся вокруг,--
-- Да куда же это я попал?!
И Петербург -- и не Петербург?!-- словно -- все вывески переменились!
-- Что это за улица? Милиционер сплюнул, но ответил:
-- Карла Маркса, вот какая!...
И опять такой улицы словно бы в Петербурге не было! Так проплутал, проплутал, да и вернулся домой; и с той поры из дома ни ногой -- кроме как на службу -- и то побаивался:
-- А что, как земля из под ног уплывет?!
Но ничего не произошло -- изо дня в день писались те же самые бумаги, только с необходимыми в форме изменениями, и в перевернутом мире, где ни кто не знает имени-отчества своего ближайшего начальника, единственной опорой оставался стол Андрея Петровича, у окна, с видом на Зимний Дворец; и крепко за этот стол продолжал Андрей Петрович держаться.
Больше всех Семен Андреич приставал:
-- Вы бы, говорит, вы бы!..
То ему кажется, что шкаф не на месте стоит, то и самый стол хочется ему переставить.
-- Проявили бы, говорит, инициативу!
Андрей Петрович отвечал:
-- Не нахожу силы духа!...
И все оставалось на прежнем месте. Конечно, зудит иногда:
-- Прыгни! Прыгни!
И зайдет в голову какой проект -- но всегда что-то останавливало:
-- Допрыгаешься!
Многие, конечно, прыгнули -- и больше всех Семен Андреич -- иэ автомобиля не выходит: заседание у него за заседанием -- и Андрею Петровичу он не раз говорил:
-- Я бы вам хорошее место дал... Только конечно -- инициатива!
Андрей Петрович соблазну не поддавался.... И правильно: выходит он однажды в двенадцать часов из дома своего, на Малой Дворянской, и вдруг -- Иван Демьяныч!
-- К чему бы это?!
Ан -- пришел в департамент -- отправлен, говорят, Семен Андреич в чеку и единственно за проявление инициативы! Павел Кондратьевич так и сказал:
-- Допрыгался!...
Осмотрелся вокруг,--
-- Да куда же это я попал?!
И Петербург -- и не Петербург?!-- словно -- все вывески переменились!
-- Что это за улица? Милиционер сплюнул, но ответил:
-- Карла Маркса, вот какая!...
И опять такой улицы словно бы в Петербурге не было! Так проплутал, проплутал, да и вернулся домой; и с той поры из дома ни ногой -- кроме как на службу -- и то побаивался:
-- А что, как земля из под ног уплывет?!
Но ничего не произошло -- изо дня в день писались те же самые бумаги, только с необходимыми в форме изменениями, и в перевернутом мире, где ни кто не знает имени-отчества своего ближайшего начальника, единственной опорой оставался стол Андрея Петровича, у окна, с видом на Зимний Дворец; и крепко за этот стол продолжал Андрей Петрович держаться.
Больше всех Семен Андреич приставал:
-- Вы бы, говорит, вы бы!..
То ему кажется, что шкаф не на месте стоит, то и самый стол хочется ему переставить.
-- Проявили бы, говорит, инициативу!
Андрей Петрович отвечал:
-- Не нахожу силы духа!...
И все оставалось на прежнем месте. Конечно, зудит иногда:
-- Прыгни! Прыгни!
И зайдет в голову какой проект -- но всегда что-то останавливало:
-- Допрыгаешься!
Многие, конечно, прыгнули -- и больше всех Семен Андреич -- иэ автомобиля не выходит: заседание у него за заседанием -- и Андрею Петровичу он не раз говорил:
-- Я бы вам хорошее место дал... Только конечно -- инициатива!
Андрей Петрович соблазну не поддавался.... И правильно: выходит он однажды в двенадцать часов из дома своего, на Малой Дворянской, и вдруг -- Иван Демьяныч!
-- К чему бы это?!
Ан -- пришел в департамент -- отправлен, говорят, Семен Андреич в чеку и единственно за проявление инициативы! Павел Кондратьевич так и сказал:
-- Допрыгался!...
dosoaftor
Уж ты клялся, вор, божился,
Хотел вечно со мной жить!
А топеричь, зладей-варвар,
Васпакинул в здешней старане!
Распраклятая здешняя старонка,
Ненавистный здешний народ!
Пайду с горя, девка, утоплюся,
Ажио в лесе удавлюся!
Увидала я сваво милова -
Закипела кровь во мне!
Закипела кровь, <в>зыграла;
Почу<в>ствувала любовь!
- Ты возьми-ка, милой, пусталет,
Прастреляй-ка грудь мою!
Приспакой-ка жисть маю,
На магилку приходи!
Хотел вечно со мной жить!
А топеричь, зладей-варвар,
Васпакинул в здешней старане!
Распраклятая здешняя старонка,
Ненавистный здешний народ!
Пайду с горя, девка, утоплюся,
Ажио в лесе удавлюся!
Увидала я сваво милова -
Закипела кровь во мне!
Закипела кровь, <в>зыграла;
Почу<в>ствувала любовь!
- Ты возьми-ка, милой, пусталет,
Прастреляй-ка грудь мою!
Приспакой-ка жисть маю,
На магилку приходи!
понедельник, 27 мая 2024
dosoaftor
Ты взойди-тка, сонца красная,
Над горой над высокаю,
Над полянаю над широкаю,
Над дубравыю над зиленыю.
Йыбагрей ты нас, добрых моладцов,
Людей бедныих - салдат беглыих,
Салдат беглыих, безбилетныих,
Безбилетныих, биспачпортнаих!
Мы ни воры были, ни разбойнички,
Гасударевы были плотнички,
Да мы плотнички, мы топорнички.
Да мы строили церковь Знаменья,
Церковь Знаменья осьмиглавую.
Как на сьмой главе крест серебреной,
Што на том кресту салавей сидить,
Высоко сидить, далико глидить,
Далико глидить на сине моря;
На синем море два караблика,
Два караблика, третья лотачка.
Хорошо лодка изукрашина,
Ружьями, саблями лодка йюставлена,
Молодцами лодка усажена,
Молодцами все рабятами,
Гарнадерами,- все салдатами.
На носу лодки атаман с ружьем,
На корме сидел есаул с веслом,
Посеред лодки бел шитер стоить,
Под белым шатром золота казна,
На казне сидить красна девушка,
Атаманова полюбовница,
Есаулова сестра родная.
Приюснула красная девушка,
Приюснула - тут жа проснулась...
суббота, 25 мая 2024
dosoaftor
![](https://s1.hostingkartinok.com/uploads/images/2024/05/c8dddd5ed2e000b94844b9041ae718bf.jpg)
пятница, 24 мая 2024
dosoaftor
dosoaftor
К гуляющему коту добавилась гуляющая черепаха, если добавить родственников, которым нужно удаленно помочь с компьютером, то времени не остается на кофе, рисование и музыку.
Успел только немножко Фалоута...)
Успел только немножко Фалоута...)
вторник, 21 мая 2024
dosoaftor
![](https://s1.hostingkartinok.com/uploads/images/2024/05/2ff7b7d21937760f892ee5f43cd16215.jpg)
dosoaftor
Заявилися соловйи. Чайки летают, дятлы прыгают. Ворона ганяет сороку,
потом сорока гоняет ворону. Кот увидел червяка, удивляется.
Удуванчики кругом, выглядит весело.
Кот желает торчать на улице постоянно.
Если не ходить то спать на своей башне.
Грядками заниматься можно рядом но всё время кося одним глазом.
Что непросто...)
потом сорока гоняет ворону. Кот увидел червяка, удивляется.
Удуванчики кругом, выглядит весело.
Кот желает торчать на улице постоянно.
Если не ходить то спать на своей башне.
Грядками заниматься можно рядом но всё время кося одним глазом.
Что непросто...)
суббота, 18 мая 2024
dosoaftor
понедельник, 13 мая 2024
dosoaftor
...Очутившись лѣтомъ въ деревнѣ, я прониклась желаніемъ почтить память любимаго поэта чтеніемъ его произведеній съ народомъ. Я рѣшила приступить къ этому чтенію просто, безъ особеннаго выбора, и запаслась полнымъ собраніемъ его сочиненій. Но наканунѣ этого перваго чтенія мнѣ подали съ почты маленькую книжечку Читальни народной школы, на обложкѣ которой я прочла: Михаилъ Юрьевичъ Лермонтовъ. Его жизнь и произведенія. Очеркъ Н. Ѳ. Бунакова. Съ портретомъ Лермонтова и 2 рисунками. Спб., 1891 г.
"Почему же не начать именно съ этого чтенія, предназначеннаго для народа?" -- подумала я и на другой день входила въ хату Хата эта была выстроена мною нѣсколько лѣтъ тому назадъ, поодаль, особнякомъ, чтобы никто и ничто не служило помѣхою нашимъ чтеніямъ.
Въ нѣсколькихъ шагахъ отъ хаты, въ вишнякѣ, подъ яблоней, я увидѣла кучку людей. Ихъ оповѣстила уже баба Параска о моемъ пріѣздѣ, и они поджидали меня въ условленномъ пунктѣ. Мы обмѣнялись поклонами и вошли въ хату. Въ хатѣ все было прибрано по-праздничному, вычищенный самоваръ кипѣлъ на лежанкѣ, въ углу теплилась лампадка. Послѣ обычныхъ привѣтствій, мы усѣлись на скамьяхъ вокругъ большаго стола и стали пить чай. Здѣсь были все знакомыя лица: баба Параска, со двойственнымъ ей тактомъ и благочиніемъ, хлопотала у самовара; тихая баба Маря безшумно помогала ей; высокая и худая, какъ щепка, Акулина усердно нарѣзывала ломти хлѣба; вѣчно оживленная и восторженная свекровь ея спѣшила занять почетное мѣсто въ углу; новая относительно посѣтительница чтеній, баба Горпына, попыталась-было тоже играть нѣкоторую роль и начала разсаживать гостей, но баба Параска строго и категорически заявила ей, что это не ея дѣло и что здѣсь есть лица постарше ея (т.-е. она, конечно, баба Параска). Умная старостиха не силилась играть ровно никакой роли и съ достоинствомъ заняла свое обычное мѣсто. Дѣдъ Бруско, съ свойственною ему саркастическою улыбкой, усѣлся поодаль, у печки, и имѣлъ видъ человѣка, наблюдающаго издали. Скамью налѣво заняли Савелій Ч., ной кумъ, бывшій староста, держащій себя весьма скромно, но съ большимъ достоинствомъ; мужъ акулининой свекрови, Ѳедоръ, молчаливый и замкнутый человѣкъ, превосходный мужъ и отецъ; Онуфрій С., ограниченный мужикъ, обладающій свойствомъ постоянно дремать во время чтенія; Демьянъ, съ пытливымъ, глубокимъ взглядомъ и рѣзкими морщинами, избороздившими его моложавое еще лицо; пріятель его, маленькій старикашка Григорій, совсѣмъ осунувшійся и сгорбившійся послѣ смерти жены. Направо усѣлись: Пантелеймонъ Е., побывавшій на своемъ вѣку въ различныхъ концахъ Россіи, умный, развитой, краснорѣчивый, видѣвшій много горя и посидѣвшій даже изъ-за напраслины въ острогѣ; бывшій старшина Тимоѳей Б., немножко грамотный, но мнящій себя самымъ умнымъ, образованнымъ и благовоспитаннымъ человѣкомъ въ околоткѣ; братъ его, Николай Б., погруженный въ свои хозяйственныя дѣла до неспособности вникнуть и выслушать какую бы то ни было книгу до конца; Тарасъ Ш., умный, грамотный, но очень молчаливый и застѣнчивый мужикъ; Ефимъ Е., поражающій своею начитанностью, и Кирилло П., научившійся въ острогѣ чтенію и сапожному мастерству, бойкій, даровитый, имѣющій видъ горожанина. На скамьѣ подъ образами заняли мѣсто: Акулина Ш., живая и энергическая женщина, жена Тараса Ш.; Александра Е., жена Ефима, съ выразительными черными глазами, говорящими объ ея умѣ и природной даровитости, и нѣсколько женщинъ "безъ рѣчей"...
... Я положила на столъ біографію Лермонтова и стала читать громко, медленно, вразумительно. Читать съ пожилыми крестьянами -- это не то, что читать со школьниками или даже съ грамотною деревенскою молодежью: тамъ вы просто и безцеремонно, на правахъ, наставника или наставницы, можете предложить тотъ или другой вопросъ, желая выяснить для себя, понимается ли читаемое произведеніе; здѣсь же подобные вопросы невозможны, неумѣстны и приходится терпѣливо выжидать момента, замѣчанія, изъ котораго вамъ сдѣлается вдругъ совершенна ясно, что слушатели ваши вполнѣ овладѣли смысломъ того, что вы предлагаете имъ. Первыя шесть страницъ біографіи прослушаны были молча, серьезно и сосредоточенно, только одинъ изъ крестьянъ освѣдомился, на столько ли Лермонтовъ былъ знаменитъ, какъ и Пушкинъ, о которомъ читали мы въ прошломъ году, и въ одно ли время жили они, на что послѣдующія страницы дали ему весьма опредѣленный отвѣтъ. Но когда дѣло дошло до стихотворенія:
"Люблю отчизну я..."
всѣ разомъ оживились, а по прочтеніи послѣднихъ строкъ:
"И въ праздникъ, вечеромъ росистымъ,
Смотрѣть до полночи готовъ
На пляску съ топаньемъ и свистомъ
Подъ говоръ пьяныхъ мужиковъ",
одинъ изъ крестьянъ замѣтилъ съ умиленіемъ: "И любывъ, и прыдывлавсь, и ни тилькы надъ трезвымъ, надъ пъянымъ не знущався!" (И любилъ, и вглядывался, и не только надъ трезвымъ, надъ пьянымъ не глумился!)
Стихотвореніе положительно понравилось; потребовали прочесть его вторично. Я чувствовала себя счастливою и прочла стихи съ удвоеннымъ одушевленіемъ...
"Почему же не начать именно съ этого чтенія, предназначеннаго для народа?" -- подумала я и на другой день входила въ хату Хата эта была выстроена мною нѣсколько лѣтъ тому назадъ, поодаль, особнякомъ, чтобы никто и ничто не служило помѣхою нашимъ чтеніямъ.
Въ нѣсколькихъ шагахъ отъ хаты, въ вишнякѣ, подъ яблоней, я увидѣла кучку людей. Ихъ оповѣстила уже баба Параска о моемъ пріѣздѣ, и они поджидали меня въ условленномъ пунктѣ. Мы обмѣнялись поклонами и вошли въ хату. Въ хатѣ все было прибрано по-праздничному, вычищенный самоваръ кипѣлъ на лежанкѣ, въ углу теплилась лампадка. Послѣ обычныхъ привѣтствій, мы усѣлись на скамьяхъ вокругъ большаго стола и стали пить чай. Здѣсь были все знакомыя лица: баба Параска, со двойственнымъ ей тактомъ и благочиніемъ, хлопотала у самовара; тихая баба Маря безшумно помогала ей; высокая и худая, какъ щепка, Акулина усердно нарѣзывала ломти хлѣба; вѣчно оживленная и восторженная свекровь ея спѣшила занять почетное мѣсто въ углу; новая относительно посѣтительница чтеній, баба Горпына, попыталась-было тоже играть нѣкоторую роль и начала разсаживать гостей, но баба Параска строго и категорически заявила ей, что это не ея дѣло и что здѣсь есть лица постарше ея (т.-е. она, конечно, баба Параска). Умная старостиха не силилась играть ровно никакой роли и съ достоинствомъ заняла свое обычное мѣсто. Дѣдъ Бруско, съ свойственною ему саркастическою улыбкой, усѣлся поодаль, у печки, и имѣлъ видъ человѣка, наблюдающаго издали. Скамью налѣво заняли Савелій Ч., ной кумъ, бывшій староста, держащій себя весьма скромно, но съ большимъ достоинствомъ; мужъ акулининой свекрови, Ѳедоръ, молчаливый и замкнутый человѣкъ, превосходный мужъ и отецъ; Онуфрій С., ограниченный мужикъ, обладающій свойствомъ постоянно дремать во время чтенія; Демьянъ, съ пытливымъ, глубокимъ взглядомъ и рѣзкими морщинами, избороздившими его моложавое еще лицо; пріятель его, маленькій старикашка Григорій, совсѣмъ осунувшійся и сгорбившійся послѣ смерти жены. Направо усѣлись: Пантелеймонъ Е., побывавшій на своемъ вѣку въ различныхъ концахъ Россіи, умный, развитой, краснорѣчивый, видѣвшій много горя и посидѣвшій даже изъ-за напраслины въ острогѣ; бывшій старшина Тимоѳей Б., немножко грамотный, но мнящій себя самымъ умнымъ, образованнымъ и благовоспитаннымъ человѣкомъ въ околоткѣ; братъ его, Николай Б., погруженный въ свои хозяйственныя дѣла до неспособности вникнуть и выслушать какую бы то ни было книгу до конца; Тарасъ Ш., умный, грамотный, но очень молчаливый и застѣнчивый мужикъ; Ефимъ Е., поражающій своею начитанностью, и Кирилло П., научившійся въ острогѣ чтенію и сапожному мастерству, бойкій, даровитый, имѣющій видъ горожанина. На скамьѣ подъ образами заняли мѣсто: Акулина Ш., живая и энергическая женщина, жена Тараса Ш.; Александра Е., жена Ефима, съ выразительными черными глазами, говорящими объ ея умѣ и природной даровитости, и нѣсколько женщинъ "безъ рѣчей"...
... Я положила на столъ біографію Лермонтова и стала читать громко, медленно, вразумительно. Читать съ пожилыми крестьянами -- это не то, что читать со школьниками или даже съ грамотною деревенскою молодежью: тамъ вы просто и безцеремонно, на правахъ, наставника или наставницы, можете предложить тотъ или другой вопросъ, желая выяснить для себя, понимается ли читаемое произведеніе; здѣсь же подобные вопросы невозможны, неумѣстны и приходится терпѣливо выжидать момента, замѣчанія, изъ котораго вамъ сдѣлается вдругъ совершенна ясно, что слушатели ваши вполнѣ овладѣли смысломъ того, что вы предлагаете имъ. Первыя шесть страницъ біографіи прослушаны были молча, серьезно и сосредоточенно, только одинъ изъ крестьянъ освѣдомился, на столько ли Лермонтовъ былъ знаменитъ, какъ и Пушкинъ, о которомъ читали мы въ прошломъ году, и въ одно ли время жили они, на что послѣдующія страницы дали ему весьма опредѣленный отвѣтъ. Но когда дѣло дошло до стихотворенія:
"Люблю отчизну я..."
всѣ разомъ оживились, а по прочтеніи послѣднихъ строкъ:
"И въ праздникъ, вечеромъ росистымъ,
Смотрѣть до полночи готовъ
На пляску съ топаньемъ и свистомъ
Подъ говоръ пьяныхъ мужиковъ",
одинъ изъ крестьянъ замѣтилъ съ умиленіемъ: "И любывъ, и прыдывлавсь, и ни тилькы надъ трезвымъ, надъ пъянымъ не знущався!" (И любилъ, и вглядывался, и не только надъ трезвымъ, надъ пьянымъ не глумился!)
Стихотвореніе положительно понравилось; потребовали прочесть его вторично. Я чувствовала себя счастливою и прочла стихи съ удвоеннымъ одушевленіемъ...
воскресенье, 12 мая 2024
dosoaftor
![](https://s1.hostingkartinok.com/uploads/images/2024/05/aa2ed86693252b27999e5dbd210712cc.jpg)
суббота, 11 мая 2024
dosoaftor
Эта 5 с половиной килограм висит на локте, так интереснее чем просто спать на коленках.
Ни порисовать, ни в телефон потыкать.
Вот до судорги доведет, тогда уйдет довольный...)
![](https://s1.hostingkartinok.com/uploads/images/2024/05/a5f99964c2b912b7a8c70c3092b44862.jpg)
Ни порисовать, ни в телефон потыкать.
Вот до судорги доведет, тогда уйдет довольный...)
![](https://s1.hostingkartinok.com/uploads/images/2024/05/a5f99964c2b912b7a8c70c3092b44862.jpg)
пятница, 10 мая 2024
dosoaftor
Натыкаюсь на забацаный на музыку Пинкфлойда "филм".
Етим интелектом проделаный.
Непопадание ни в стиль, ни в смысл, ни в такт воще.
Нечто мерзкое настолько что недосмотрел и выкладывать небуду.
Но вот беда.
Естественному интелекту нравица.
Коментарии в духе впечатляющие пугающие сюриализмы, круто, пинкфлойдфорева, паралельная вселенная!!!
Лучший коминарий:
анимационный фильм "Тайна Третьей Планеты" посмотрите, музыка очень похожа
Но есть ощущение что гдето есть разумная жизнь.
Пара коментов попалась:
Не слушайте критиков, усё крутецкикрутецкое!
Правда найти критиков несмог, замучился мотать...
Етим интелектом проделаный.
Непопадание ни в стиль, ни в смысл, ни в такт воще.
Нечто мерзкое настолько что недосмотрел и выкладывать небуду.
Но вот беда.
Естественному интелекту нравица.
Коментарии в духе впечатляющие пугающие сюриализмы, круто, пинкфлойдфорева, паралельная вселенная!!!
Лучший коминарий:
анимационный фильм "Тайна Третьей Планеты" посмотрите, музыка очень похожа
Но есть ощущение что гдето есть разумная жизнь.
Пара коментов попалась:
Не слушайте критиков, усё крутецкикрутецкое!
Правда найти критиков несмог, замучился мотать...