dosoaftor
Кто зарядки не сделал - тому завтрак не положен...
dosoaftor
Совершенно некогда но на очень поверхностныйй взгляд...
Большинство революционных и других советских (советскоеврейских))) песен
имеют минорный куплет.
Хоть варшавянка, хоть катюша, марш танкистов...
Надо провести исследование мажорных куплетов.
Например:
Спортивная честь
Мы кузнецы
Марш авиаторов
Например Кузнецы...
"Фольклорист Владимир Бахтин указывает, что мотив взят у шансонетки «Мы, шансонетки, стреляем метко». В начале 1930-х годов РАПМ (Российская ассоциация пролетарских музыкантов) требовала запретить песню, заявляя, что она сложена на мотив венской шансонетки..."
(проверить нечем...)
Но тогдашние мажорные мелодейки маршев оченьно отдают Пруссией...)
А от мы кузнецы до мы рождены вобщето три милиметра...
Пожьже, у Дунаевского, Шостаковича, в мажоре всёравно отдает авторством, а 20 были лихими годами, да...
Нувоть вам японских авиаторныхкузнецов
Большинство революционных и других советских (советскоеврейских))) песен
имеют минорный куплет.
Хоть варшавянка, хоть катюша, марш танкистов...
Надо провести исследование мажорных куплетов.
Например:
Спортивная честь
Мы кузнецы
Марш авиаторов
Например Кузнецы...
"Фольклорист Владимир Бахтин указывает, что мотив взят у шансонетки «Мы, шансонетки, стреляем метко». В начале 1930-х годов РАПМ (Российская ассоциация пролетарских музыкантов) требовала запретить песню, заявляя, что она сложена на мотив венской шансонетки..."
(проверить нечем...)
Но тогдашние мажорные мелодейки маршев оченьно отдают Пруссией...)
А от мы кузнецы до мы рождены вобщето три милиметра...
Пожьже, у Дунаевского, Шостаковича, в мажоре всёравно отдает авторством, а 20 были лихими годами, да...
Нувоть вам японских авиаторныхкузнецов
dosoaftor
dosoaftor
СВЯТИЙ ГЕОРГІЙ
Час починати відлік цій боротьбі.
До міста вбігають діти і підіймають галас.
За містом у небі кружляє змій,
грає на світлій трубі,
і дивиться з-поза хмар
на крикливий фортечний гамуз.
Випливши на глибини, ставши посеред неба,
він б’є в шкіряний барабан,
вибиває пальцями жаль,
і крила йому нагріває гаряча спека липнева,
і крутиться він біля міста –
високо, мов дирижабль.
У всіх навколишніх паствах
правлять за нього молитву,
дивляться вгору, вибігши на вулиці і левади:
неси міцно у хмарах сурму, із золота вилиту,
щоби і далі дзвеніли твої соковиті ґланди!
Бачиш, як пролітає голодне мовчання над нами?
Чуєш, як ми мовчимо, яка ця мовчанка майстерна?
Тож давай, бий в барабан,
міцними своїми руками! –
стиглий, як виноград,
чутливий, ніби антена.
Але виїжджає з міста
святий Георгій,
трима в руках патичок і вервиці з чорної глини,
стоїть, умовляє змія, мережить промови довгі,
і напинає тенета
чернечої павутини.
І доки вечірнє сонце береться плівкою жиру,
доки мовчить залізниця, доки працює прес,
святий Георгій вертається в простору осінню квартиру,
і квилить під брамою змій,
ніби покинутий пес.
***
Час починати відлік цій боротьбі.
До міста вбігають діти і підіймають галас.
За містом у небі кружляє змій,
грає на світлій трубі,
і дивиться з-поза хмар
на крикливий фортечний гамуз.
Випливши на глибини, ставши посеред неба,
він б’є в шкіряний барабан,
вибиває пальцями жаль,
і крила йому нагріває гаряча спека липнева,
і крутиться він біля міста –
високо, мов дирижабль.
У всіх навколишніх паствах
правлять за нього молитву,
дивляться вгору, вибігши на вулиці і левади:
неси міцно у хмарах сурму, із золота вилиту,
щоби і далі дзвеніли твої соковиті ґланди!
Бачиш, як пролітає голодне мовчання над нами?
Чуєш, як ми мовчимо, яка ця мовчанка майстерна?
Тож давай, бий в барабан,
міцними своїми руками! –
стиглий, як виноград,
чутливий, ніби антена.
Але виїжджає з міста
святий Георгій,
трима в руках патичок і вервиці з чорної глини,
стоїть, умовляє змія, мережить промови довгі,
і напинає тенета
чернечої павутини.
І доки вечірнє сонце береться плівкою жиру,
доки мовчить залізниця, доки працює прес,
святий Георгій вертається в простору осінню квартиру,
і квилить під брамою змій,
ніби покинутий пес.
***
суббота, 04 июля 2020
dosoaftor
А вот это уже не кино, а правда жизни...
пятница, 03 июля 2020
dosoaftor
dosoaftor
...Англичане не уважают родной язык и упорно не желают учить детей говорить на нем. Написание слов у них столь чудовищно, что человеку не научиться самому произносить их. Ни один англичанин не откроет рта без того, чтобы не вызвать к себе ненависти или презрения у другого англичанина. Немецкий и испанский языки вполне доступны иностранцам, но английский недоступен даже англичанам. Энергичный энтузиаст-фонетист – вот кто требуется сейчас Англии в качестве реформатора, потому-то я и сделал такового главным действующим лицом моей ныне столь популярной пьесы. Герои такого толка, тщетно вопиющие в пустыне, уже случались в последнее время. Когда к концу 1870-х годов я заинтересовался этой темой, прославленный Александр Мелвил Бел, изобретатель Наглядной Речи, уже давно эмигрировал в Канаду, где сын его изобрел телефон. Но Александр Дж. Элис еще оставался лондонским патриархом, его величественную голову прикрывала неизменная бархатная шапочка, за что он изысканно извинялся перед аудиторией. Он и Тито Пальярдини, еще один ветеран-фонетист, принадлежали к тем людям, к которым невозможно испытывать неприязнь. Генри Суит, тогда еще молодой человек, отнюдь не отличался присущей им мягкостью и к обыкновенным смертным он относился примерно так же снисходительно, как Ибсен или Сэмюэл Батлер. Его талант фонетиста (а на мой взгляд, он лучше их всех знал свое дело) дал бы ему право на высокое официальное признание и, вероятно, возможность популяризировать любимую науку, если бы не его сатанинское презрение к академическим должностным лицам и вообще ко всем тем, кто греческий ставил выше фонетики. В те дни, когда в Южном Кенсингтоне возник Имперский институт и Джозеф Чемберлен расширял пределы империи, я подбил как-то раз одного издателя ежемесячного журнала заказать Суиту статью о значении его науки для Британской империи. Присланная им статья не содержала ничего, кроме издевательских нападок на профессора языка и литературы, чью должность, по мнению Суита, имел право занимать исключительно специалист по фонетике. Статью печатать было невозможно по причине ее пасквильного характера, и ее пришлось вернуть автору, а мне пришлось отказаться от мечты вытащить ее автора на сцену. Когда много лет спустя я встретил его после долгого перерыва, я, к удивлению моему, увидел, что он ухитрился из молодого человека вполне сносной наружности превратить себя (по чистому пренебрежению) в воплощенное отрицание Оксфорда и всех его традиций. Суита, очевидно, назло ему, втиснули в должность преподавателя фонетики. Будущее фонетики, возможно, и принадлежит его ученикам – все они молились на него, – но самого учителя ничто не могло примирить с университетом, за который, пользуясь святым правом, он тем не менее цеплялся, как самый типичный оксфордец. Смею предположить, что его записки, если он таковые после себя оставил, содержат кое-какие сатиры, которые можно будет опубликовать без особых разрушительных последствий лет этак через пятьдесят. Он, как мне кажется, вовсе не был недоброжелательным, скорее, я бы сказал, наоборот, но просто он не выносил дураков.
Те, кто его знал, угадают у меня в III акте намек на изобретенную им систему стенографии, с помощью которой он писал открытки и которую можно изучить по руководству ценой в четыре шиллинга шесть пенсов, выпущенному Кларендон Пресс. Именно такие открытки, о которых упоминает миссис Хигинс, я и получал от Суита. Расшифровав звук, который кокни передал бы как «зерр», а француз как «се», я затем писал Суиту, требуя с некоторой запальчивостью разъяснить, что именно, черт его подери, он хотел сказать. С безграничным презрением к моей тупости Суит отвечал, что он не только хотел, но и сказал слово «результат» и что ни в одном из существующих на земле языков нет другого слова, содержащего этот звук и имеющего смысл в данном контексте...
Те, кто его знал, угадают у меня в III акте намек на изобретенную им систему стенографии, с помощью которой он писал открытки и которую можно изучить по руководству ценой в четыре шиллинга шесть пенсов, выпущенному Кларендон Пресс. Именно такие открытки, о которых упоминает миссис Хигинс, я и получал от Суита. Расшифровав звук, который кокни передал бы как «зерр», а француз как «се», я затем писал Суиту, требуя с некоторой запальчивостью разъяснить, что именно, черт его подери, он хотел сказать. С безграничным презрением к моей тупости Суит отвечал, что он не только хотел, но и сказал слово «результат» и что ни в одном из существующих на земле языков нет другого слова, содержащего этот звук и имеющего смысл в данном контексте...
четверг, 02 июля 2020
dosoaftor
Если возникает вопрос
то можно посмотреть мировое кино
(канал такой) (вполне достойный)
www.youtube.com/channel/UCjN4poepvnE0WpoRJr-Fgw...
то можно посмотреть мировое кино
(канал такой) (вполне достойный)
www.youtube.com/channel/UCjN4poepvnE0WpoRJr-Fgw...
dosoaftor
Тихий стеклянный звон возник на столе в сопровождении оранжевых и голубых огоньков. По прозрачной перегородке заискрились разноцветные блики. Заведующий внешними станциями Великого Кольца Дар Ветер продолжал следить за светом Спиральной Дороги. Пять людей Земли безмолвно смотрели на изумительный новый мир. Только из широкой груди Мвена Маса вырвался долгий вздох - при первом же взгляде на статую каждый нерв его напрягся в радостном ожидании. На мостике флагмана Торговой Федерации наместник Нут Ганрей и его заместитель Долтай Дофайн замерли в потрясении, уставившись на протокольного дроида, которого они отправляли встречать послов Верховного канцлера.
— Колокол — сигнал к началу Совета у Элронда! — воскликнул Гэндальф. — Идемте! Вас с Бильбо обоих ждут.
- В кубическом зале? - наконец спросил Дар Ветер и, получив утвердительный ответ, осведомился, где Мвен Мас.
- У аппарата утренней свежести. Принимает настройку после дороги. К тому же, мне кажется, он взволнован…
- Я бы волновался на его месте тоже, - задумчиво произнес Дар Ветер. - Так было шесть лет назад…
— Что ты сказал? — злобно прошипел Ганрей.
Дар Ветер спохватился, нервная реакция сделала его многословным. Излишества речи в эру Великого Кольца считались одним из самых позорных недостатков человека, и заведующий внешними станциями умолк, не закончив фразы. “Может быть, он чересчур впечатлителен?” - мелькнуло в уме Дар Ветра, и он пристально посмотрел на своего преемника.
Члены Совета располагались в креслах, расставленных вдоль стен. Первым Фродо увидел Элронда, потом заметил Всеславура и Глоина, а в углу, хмурясь, сидел Арагорн, и на нем был выцветший походный плащ. Остальных собравшихся Фродо не знал. Элронд посадил его возле себя, оглядел молчаливых гостей и сказал:
- Позвольте представить вам хоббита Фродо, племянника Бильбо из далекой Хоббитании. Нелегким и опасным был его путь, а в Раздол ему пришлось прорываться с боем.
— Испытания окончены, — скрипучим голосом произнес Йода.
— Значит, он будет учиться? — спросил рыцарь, почти не сомневаясь в ответе.
Повисло неловкое молчание. Члены Совета переглянулись.
— Если ты думаешь, что старина Медовар глуп, то вы и пригорян не знаете, — сказал Гэндальф. — Для своих дел ему ума хватает. Мозги у него, конечно, поворачиваются медленнее, чем язык, но, как говорят в Пригорье, этот через стену разглядит все, что выгоду сулит. В одном ты прав: в Средиземье мало осталось людей, подобных Арагорну сыну Араторна. Род Королей с Заокраинного Запада почти иссяк. Может быть, в великой Войне за Кольцо они совершат последний подвиг, и их не останется совсем.
— Сейчас не до этого, — положил конец спору Мейс Винду. — Завтра в Сенате пройдут выборы Верховного канцлера. Нам сообщили, что королева...
— Так ты наверняка знаешь, что Бродяжник — из старинного рода Королей? — удивился Фродо. — Я думал, они все давным-давно погибли. А его считал просто Следопытом…
— Это ненадолго. Со временем все может измениться, — был ответ. Оби-Ван хотел было возразить, но учитель прервал его: — Послушай, мой юный падаван. У Силы много тайн, которые не так-то просто раскрыть. Сила всеобъемлюща и вездесуща, и все живущие — часть ее. Так бывает, что их предназначение не всегда очевидно. Иногда, чтобы это предназначение сбылось, его нужно прочувствовать.
С минуту все находились в оцепенении. Первым опомнился Дар Ветер. Досадливо закусив губу, он поспешно передвинул гранатовую рукоятку. Выключение столба направленной энергии отозвалось густым медным гулом, предупреждающим инженеров энергостанций о том, что необходимо снова разлить могучий поток по его обычным каналам.
— Колокол — сигнал к началу Совета у Элронда! — воскликнул Гэндальф. — Идемте! Вас с Бильбо обоих ждут.
- В кубическом зале? - наконец спросил Дар Ветер и, получив утвердительный ответ, осведомился, где Мвен Мас.
- У аппарата утренней свежести. Принимает настройку после дороги. К тому же, мне кажется, он взволнован…
- Я бы волновался на его месте тоже, - задумчиво произнес Дар Ветер. - Так было шесть лет назад…
— Что ты сказал? — злобно прошипел Ганрей.
Дар Ветер спохватился, нервная реакция сделала его многословным. Излишества речи в эру Великого Кольца считались одним из самых позорных недостатков человека, и заведующий внешними станциями умолк, не закончив фразы. “Может быть, он чересчур впечатлителен?” - мелькнуло в уме Дар Ветра, и он пристально посмотрел на своего преемника.
Члены Совета располагались в креслах, расставленных вдоль стен. Первым Фродо увидел Элронда, потом заметил Всеславура и Глоина, а в углу, хмурясь, сидел Арагорн, и на нем был выцветший походный плащ. Остальных собравшихся Фродо не знал. Элронд посадил его возле себя, оглядел молчаливых гостей и сказал:
- Позвольте представить вам хоббита Фродо, племянника Бильбо из далекой Хоббитании. Нелегким и опасным был его путь, а в Раздол ему пришлось прорываться с боем.
— Испытания окончены, — скрипучим голосом произнес Йода.
— Значит, он будет учиться? — спросил рыцарь, почти не сомневаясь в ответе.
Повисло неловкое молчание. Члены Совета переглянулись.
— Если ты думаешь, что старина Медовар глуп, то вы и пригорян не знаете, — сказал Гэндальф. — Для своих дел ему ума хватает. Мозги у него, конечно, поворачиваются медленнее, чем язык, но, как говорят в Пригорье, этот через стену разглядит все, что выгоду сулит. В одном ты прав: в Средиземье мало осталось людей, подобных Арагорну сыну Араторна. Род Королей с Заокраинного Запада почти иссяк. Может быть, в великой Войне за Кольцо они совершат последний подвиг, и их не останется совсем.
— Сейчас не до этого, — положил конец спору Мейс Винду. — Завтра в Сенате пройдут выборы Верховного канцлера. Нам сообщили, что королева...
— Так ты наверняка знаешь, что Бродяжник — из старинного рода Королей? — удивился Фродо. — Я думал, они все давным-давно погибли. А его считал просто Следопытом…
— Это ненадолго. Со временем все может измениться, — был ответ. Оби-Ван хотел было возразить, но учитель прервал его: — Послушай, мой юный падаван. У Силы много тайн, которые не так-то просто раскрыть. Сила всеобъемлюща и вездесуща, и все живущие — часть ее. Так бывает, что их предназначение не всегда очевидно. Иногда, чтобы это предназначение сбылось, его нужно прочувствовать.
С минуту все находились в оцепенении. Первым опомнился Дар Ветер. Досадливо закусив губу, он поспешно передвинул гранатовую рукоятку. Выключение столба направленной энергии отозвалось густым медным гулом, предупреждающим инженеров энергостанций о том, что необходимо снова разлить могучий поток по его обычным каналам.
dosoaftor
А с другой стороны, чего ее писать, все уже написано до нас.
Так что объявляю что если мне позволено коллаж в живописи, то мне позволено коллаж в книжках.
Вот!
Глава 1.
Давным давно в далекой далекой галактике много времени жили Валар в блаженстве за горами Амана, озаряемые светом деревьев. Но все Среднеземелье лежало в сумерках под звездами. Пока сияли светильники, продолжался расцвет всего живущего, но все замерло, когда снова воцарился мрак. Однако уже существовали древнейшие формы жизни: в морях - большие водные растения, на суше - огромные деревья, а в долинах среди одетых ночным мраком холмов жили таинственные существа, древние и могущественные.
На протяжении тысячелетий эти две культуры процветали, создавая великие страны от самых скромных пещерных истоков, пока не подняли сверкающие подводные города и не колонизировали океанские ложа от самых глубоких впадин до покрытых кораллами отмелей, которые омывали необитаемые острова и массивы суши наверху. Даже дух океана в страхе взирал на их достижения и гордился деяниями своих детей.
Но новое общественное устройство не могло не победить, хотя эта победа задержалась из-за отсталости воспитания общественного сознания. Переустройство мира немыслимо без коренного изменения экономики, без исчезновения нищеты, голода и тяжелого, изнурительного труда. Но изменение экономики потребовало очень сложного управления производством и распределением и было невозможно без воспитания общественного сознания каждого человека.
Усложнение быта приводило к упрощению духовной культуры. Автоматизация производительных сил общества создала аналогичную рефлекторную систему управления в экономическом производстве и позволила множеству людей заниматься тем, что является основным делом человека, - научными исследованиями.
Так что объявляю что если мне позволено коллаж в живописи, то мне позволено коллаж в книжках.
Вот!
Глава 1.
Давным давно в далекой далекой галактике много времени жили Валар в блаженстве за горами Амана, озаряемые светом деревьев. Но все Среднеземелье лежало в сумерках под звездами. Пока сияли светильники, продолжался расцвет всего живущего, но все замерло, когда снова воцарился мрак. Однако уже существовали древнейшие формы жизни: в морях - большие водные растения, на суше - огромные деревья, а в долинах среди одетых ночным мраком холмов жили таинственные существа, древние и могущественные.
На протяжении тысячелетий эти две культуры процветали, создавая великие страны от самых скромных пещерных истоков, пока не подняли сверкающие подводные города и не колонизировали океанские ложа от самых глубоких впадин до покрытых кораллами отмелей, которые омывали необитаемые острова и массивы суши наверху. Даже дух океана в страхе взирал на их достижения и гордился деяниями своих детей.
Но новое общественное устройство не могло не победить, хотя эта победа задержалась из-за отсталости воспитания общественного сознания. Переустройство мира немыслимо без коренного изменения экономики, без исчезновения нищеты, голода и тяжелого, изнурительного труда. Но изменение экономики потребовало очень сложного управления производством и распределением и было невозможно без воспитания общественного сознания каждого человека.
Усложнение быта приводило к упрощению духовной культуры. Автоматизация производительных сил общества создала аналогичную рефлекторную систему управления в экономическом производстве и позволила множеству людей заниматься тем, что является основным делом человека, - научными исследованиями.
dosoaftor
Снялся в эпизодической роли в моей старой фильме...
среда, 01 июля 2020
dosoaftor
вторник, 30 июня 2020
dosoaftor