dosoaftor
dosoaftor
Кот мяучит дурным голосом требуя очередной порции гуляния.
Нет! говорю ему, Там жарко и я сейчас буду обедать.
Ставлю еду в микроволновку и жму кнопки.
Ничего не происходит.
Вырубили свет.
Кот опять победил...)
Нет! говорю ему, Там жарко и я сейчас буду обедать.
Ставлю еду в микроволновку и жму кнопки.
Ничего не происходит.
Вырубили свет.
Кот опять победил...)
воскресенье, 28 апреля 2024
dosoaftor
dosoaftor
пятница, 26 апреля 2024
dosoaftor
четверг, 25 апреля 2024
dosoaftor
Документалки бывают не хуже художественных...)
...Наши вскакивают на коней, похитители невесты -- тоже. Я остаюсь в тени. Благо на сухое место попал. Лежать мягко, удобно.... Нужно же кому-нибудь быть зрителем этого спектакля.
На красном фоне костра точно сцена из вальпургиевой ночи. Черные силуэты наездников мелькают с бешеной стремительностью, налетают одни на других, сталкиваются, разбегаются, вьются, выделывая в седле разные экзерциции джигитовки высшей школы, стреляя назад, вперед, но неизменно в воздух. Все это с головокружительной быстротой. То в одну кучу собьются и точно многоглавое, многоголосое чудовище, какая-то безобразная, черная амфибия клубится и катится там, как вдруг свалка разобьется и всадники, точно чем-то вспрыснутые, стремятся прочь один от другого, чтобы сейчас-же опять сваляться в одно месиво... Ругань, смех дробятся в воздухе, ржанье лошадей смешивается с молодецкими выкриками. Вот кто-то из седла вылетел и испуганный конь мимо меня шарахнулся без седока в черную чащу. Ловить его кинулись все -- и преследователи, и преследуемые. Я боялся, чтобы не затоптали меня... Поневоле к стволу прижался, точно прилип. Крики их замерли в глуши леса -- и опять загремели со всех сторон. Лошадь была поймана.. Невеста все это время спокойно сидела у огня, точно и не ее дело совсем.
Солидного Магомад-оглы я не узнал даже: папаха на затылке, хохочет, орет больше других, благим матом. Ругается, стреляет, с разбегу всадил кинжал в дерево и, ни с того, ни с сего, на ближайший куст плюнул, точно тот оскорбил его злейшим образом.
-- Ты чего? накинулся он на меня. -- Или не весело тебе?
Наконец, обе партии уставать начали. Опять разъединились и заняли первоначальное положение.
-- Чего-же вы от нас не бежите? Ведь вам бежать следует по адату! негодовали в нашей партии.
-- Зачем? Мы посмотрим, как собаки от лесных зверей побегут. Убирайте ноги вы!
-- Совсем не наше дело бегать! резонерствовали преследователи. -- Вы увезли невесту, вам и уходить следует, а мы вас догонять будем... Пора ведь... И она утомилась.
Начался третий акт этой оперетки. Убежденные нашими ораторами в своей обязанности бежать, джигиты бросились к девушке. Десятки рук схватили ее, приподняли в воздух, моментально завернули в какую-то кошму и разом, в виде какого-то свертка, взбросили на седло в руки к ее избраннику. Послышался какой-то дикий крик, точно вой волчьего стада, и вся эта масса разом шарахнулась вперед, в сырую темень лесной чащи.
Я едва успел вскочить в седло, как мой конь, увлеченный общим смятением, стремительно ринулся вперед, со слепа набежал на костер, прянул в сторону и чуть не вышиб меня из седла прямо на огонь. На одну секунду обдало горячими искрами, обожгло лицо, близко-близко мелькнуло в глазах яркое пламя, и спустя минуту я уже вслед за другими вихрем несся среди непроглядного мрака, вцепившись инстинктивно в гриву коня и прижимая голову к его взмыленной шее. Ветви хлестали в лицо, из-под копыт лошади сыпались искры, когда она попадала на камень, а преследуемые и преследователи еще неудержимее, еще безумнее неслись все вперед и перед, будя молчаливые окрестности дикими криками какой-то адской, дыхание захватывающей травли. Воображаю, как от нас шарахались в стороны вспугнутые звери, как лесные хищники -- филины-пугачи, ошеломленно забирались в густую чащу чинар и каштанов. Мне до сих пор удивительно, как нас не разбило о какое-нибудь дерево, как мы не сломали себе шеи когда конь спотыкался среди своего бешеного бега, когда седло как-будто отрывалось от его спины. В ушах свистал воздух, оглушали выстрелы. А кровь приливала к вискам, росло воодушевление и все дальше и дальше хотелось нестись вперед, хотя и в хвосте этой сумасшедшей травли. Опьяняло!..
Уж внизу мою лошадь схватил под уздцы Магомад-оглы.
-- Стой!.. Ты хотел церковь видеть вашей святой Мириам.
-- Где она?
-- В стороне немного. Теперь, все равно, погони не увидишь. Они до следующего аула гнать будут. Молодец, что невесту украл, спрячется там у своего кунака, а остальные в аул вернутся.
Я последовал за ним.
Конь еще вздрагивал, поводил ушами, похрапывал, заявляя поминутно желание сменить умеренную рысь на дикий бег...
Василий Немирович-Данченко. Израиль воинствующий
(Неделя у дагестанских евреев)
1876
читать дальше
...Наши вскакивают на коней, похитители невесты -- тоже. Я остаюсь в тени. Благо на сухое место попал. Лежать мягко, удобно.... Нужно же кому-нибудь быть зрителем этого спектакля.
На красном фоне костра точно сцена из вальпургиевой ночи. Черные силуэты наездников мелькают с бешеной стремительностью, налетают одни на других, сталкиваются, разбегаются, вьются, выделывая в седле разные экзерциции джигитовки высшей школы, стреляя назад, вперед, но неизменно в воздух. Все это с головокружительной быстротой. То в одну кучу собьются и точно многоглавое, многоголосое чудовище, какая-то безобразная, черная амфибия клубится и катится там, как вдруг свалка разобьется и всадники, точно чем-то вспрыснутые, стремятся прочь один от другого, чтобы сейчас-же опять сваляться в одно месиво... Ругань, смех дробятся в воздухе, ржанье лошадей смешивается с молодецкими выкриками. Вот кто-то из седла вылетел и испуганный конь мимо меня шарахнулся без седока в черную чащу. Ловить его кинулись все -- и преследователи, и преследуемые. Я боялся, чтобы не затоптали меня... Поневоле к стволу прижался, точно прилип. Крики их замерли в глуши леса -- и опять загремели со всех сторон. Лошадь была поймана.. Невеста все это время спокойно сидела у огня, точно и не ее дело совсем.
Солидного Магомад-оглы я не узнал даже: папаха на затылке, хохочет, орет больше других, благим матом. Ругается, стреляет, с разбегу всадил кинжал в дерево и, ни с того, ни с сего, на ближайший куст плюнул, точно тот оскорбил его злейшим образом.
-- Ты чего? накинулся он на меня. -- Или не весело тебе?
Наконец, обе партии уставать начали. Опять разъединились и заняли первоначальное положение.
-- Чего-же вы от нас не бежите? Ведь вам бежать следует по адату! негодовали в нашей партии.
-- Зачем? Мы посмотрим, как собаки от лесных зверей побегут. Убирайте ноги вы!
-- Совсем не наше дело бегать! резонерствовали преследователи. -- Вы увезли невесту, вам и уходить следует, а мы вас догонять будем... Пора ведь... И она утомилась.
Начался третий акт этой оперетки. Убежденные нашими ораторами в своей обязанности бежать, джигиты бросились к девушке. Десятки рук схватили ее, приподняли в воздух, моментально завернули в какую-то кошму и разом, в виде какого-то свертка, взбросили на седло в руки к ее избраннику. Послышался какой-то дикий крик, точно вой волчьего стада, и вся эта масса разом шарахнулась вперед, в сырую темень лесной чащи.
Я едва успел вскочить в седло, как мой конь, увлеченный общим смятением, стремительно ринулся вперед, со слепа набежал на костер, прянул в сторону и чуть не вышиб меня из седла прямо на огонь. На одну секунду обдало горячими искрами, обожгло лицо, близко-близко мелькнуло в глазах яркое пламя, и спустя минуту я уже вслед за другими вихрем несся среди непроглядного мрака, вцепившись инстинктивно в гриву коня и прижимая голову к его взмыленной шее. Ветви хлестали в лицо, из-под копыт лошади сыпались искры, когда она попадала на камень, а преследуемые и преследователи еще неудержимее, еще безумнее неслись все вперед и перед, будя молчаливые окрестности дикими криками какой-то адской, дыхание захватывающей травли. Воображаю, как от нас шарахались в стороны вспугнутые звери, как лесные хищники -- филины-пугачи, ошеломленно забирались в густую чащу чинар и каштанов. Мне до сих пор удивительно, как нас не разбило о какое-нибудь дерево, как мы не сломали себе шеи когда конь спотыкался среди своего бешеного бега, когда седло как-будто отрывалось от его спины. В ушах свистал воздух, оглушали выстрелы. А кровь приливала к вискам, росло воодушевление и все дальше и дальше хотелось нестись вперед, хотя и в хвосте этой сумасшедшей травли. Опьяняло!..
Уж внизу мою лошадь схватил под уздцы Магомад-оглы.
-- Стой!.. Ты хотел церковь видеть вашей святой Мириам.
-- Где она?
-- В стороне немного. Теперь, все равно, погони не увидишь. Они до следующего аула гнать будут. Молодец, что невесту украл, спрячется там у своего кунака, а остальные в аул вернутся.
Я последовал за ним.
Конь еще вздрагивал, поводил ушами, похрапывал, заявляя поминутно желание сменить умеренную рысь на дикий бег...
Василий Немирович-Данченко. Израиль воинствующий
(Неделя у дагестанских евреев)
1876
читать дальше
среда, 24 апреля 2024
dosoaftor
dosoaftor
...Идучи с хорошим ветром, мы не встретили ничего примечательного до 12 числа, а сего числа, в широте 13o+, долготе 25o+ при самом захождении солнца увидели на ветре большое судно, которое шло гораздо полнее нас. Сначала я думал, что оно идет своим курсом, но, приблизившись к нам на расстояние миль 4-х или 5-ти, оно стало держать выше, приближаясь к нам, и показало, что оно за нами в погоне. Я полагал, что это один из английских крейсеров, наблюдающих у африканских берегов, чтоб не производили торговли невольниками. Судно сие, не успев спуститься к нам, принуждено было лечь с нами одним румбом; тогда на нем сожгли фальшфейер и подняли несколько фонарей. Это долженствовало быть опознательным сигналом. В 9 часов, не быв в состоянии нас догнать, корабль сей выпалил под ветр из пушки {Выпалить под ветр из пушки на море означает желание говорить с другим судном, в виду находящимся, по-дружески; а против ветра выстрел показывает намерение силою остановить судно, буде само не остановится.} в знак, что желает с нами говорить; тогда и мы отвечали ему пушечным выстрелом под ветр, давая тем знать, что наше судно военное, и в то же время убрали многие паруса, чтоб его дождаться, изъявляя чрез то готовность нашу переговорить с ним; но он, вместо того чтоб тотчас к нам подойти, сам убрал паруса и не пошел к нам. Я знаю правило англичан: они тотчас бы подошли под самую корму; поступок сего судна заставил меня сомневаться, английское ли оно. Видев, что оно к нам не подходит, мы поставили прежние паруса и пошли своим курсом, тогда и оно пошло за нами и поставило все паруса. Такие его движения заставили меня думать, что это судно принадлежит американским инсургентам, которые нападают на все суда без разбору и грабят, ибо я полагал, что оно боится на нас напасть, доколе не высмотрит, как мы сильны. Желая поскорее с ним разделаться, я велел приготовить шлюп к бою; и когда все было готово, то в половине 10-го часа мы опять убрали все паруса и привели к ветру, чтоб с ним сблизиться; но оно в ту же минуту сделало те же движения и не хотело к нам подойти. Такие робкие его поступки более меня удостоверили, что это не английское военное судно. После опять мы пошли своим путем, и оно за нами; таким образом шли мы всю ночь.
Суббота, 13
По рассвете же 13 числа подняло оно английский флаг, а мы свой. В сию ночь (в широте 11o+) мы потеряли пассатный ветр, который кончился жестоким порывом от юго-востока с дождем и громом. Потом ветры дули порывами от разных румбов с юго-восточной стороны, коими пользуясь, мы подавались очень хорошо к югу. Чужое судно за нами шло, наконец в 11 часов выпалило под ветр из пушки. Приготовя шлюп к сражению, легли мы в дрейф, и часа чрез полтора оно подошло к нам; тогда мы узнали, что это английский военный шлюп "Блюссом", идет из Портсмута в Сан-Салвадор. Капитан оного Гиней, старинный мой знакомый, служил со мною на фрегате "Фисгарде" два года, где он был первым лейтенантом. Узнав обо мне от присланного к нам от него офицера, он тотчас сам ко мне приехал и объяснил причину, почему ночью не хотел к нам приблизиться: он нас также считал испанскими инсургентами, как и мы его; знавши же, что экипажи их состоят из всякого сброду и в какое ни попало судно палят без разбору, он прежде хотел увериться, точно ли мы из того рода судов. Таким образом дело объяснилось, и как мы шли к бразильским берегам, то я стал править с ним одним курсом. Сего числа никаких астрономических наблюдений сделать не могли. До полудни ветр дул порывами с сильным дождем и громом, а после тихо с восточной стороны. Погода все была облачна, низко по горизонту ходили громовые тучи, из коих часто блистала молния...
Суббота, 13
По рассвете же 13 числа подняло оно английский флаг, а мы свой. В сию ночь (в широте 11o+) мы потеряли пассатный ветр, который кончился жестоким порывом от юго-востока с дождем и громом. Потом ветры дули порывами от разных румбов с юго-восточной стороны, коими пользуясь, мы подавались очень хорошо к югу. Чужое судно за нами шло, наконец в 11 часов выпалило под ветр из пушки. Приготовя шлюп к сражению, легли мы в дрейф, и часа чрез полтора оно подошло к нам; тогда мы узнали, что это английский военный шлюп "Блюссом", идет из Портсмута в Сан-Салвадор. Капитан оного Гиней, старинный мой знакомый, служил со мною на фрегате "Фисгарде" два года, где он был первым лейтенантом. Узнав обо мне от присланного к нам от него офицера, он тотчас сам ко мне приехал и объяснил причину, почему ночью не хотел к нам приблизиться: он нас также считал испанскими инсургентами, как и мы его; знавши же, что экипажи их состоят из всякого сброду и в какое ни попало судно палят без разбору, он прежде хотел увериться, точно ли мы из того рода судов. Таким образом дело объяснилось, и как мы шли к бразильским берегам, то я стал править с ним одним курсом. Сего числа никаких астрономических наблюдений сделать не могли. До полудни ветр дул порывами с сильным дождем и громом, а после тихо с восточной стороны. Погода все была облачна, низко по горизонту ходили громовые тучи, из коих часто блистала молния...
вторник, 23 апреля 2024
dosoaftor
dosoaftor
...Таким образом, собрание Киреевского обнимало почти все великорусские губернии и захватывало часть южных. Кроме того, в состав его вошло значительное количество песен белорусских: П. Киреевский своим личным трудом или, за плату из своих средств, при помощи местных сил собрал и записал до 500 народных песен из белорусских областей "от Чудского озера до Волыни и Сурожа, от литовского Берестья до Вязьмы и под Можайск". В 1844 году П. Киреевский решился приступить к печатанию своего собрания, но встретил, по-видимому, большие препятствия со стороны тогдашней цензуры. "Если министр будет в Москве, писал Иван Киреевский брату в 1844 году, то тебе непременно надобно просить его о песнях, хотя бы к тому времени и не возвратили экземпляров из цензуры. Может быть, даже и не возвратят, но просить о пропуске это не мешает. Главное, на чем основываться, это то, что песни народные, а что весь народ поет, то не может сделаться тайною, и цензура в этом случае столько же сильна, сколько Перевощиков над погодою. Уваров верно это поймет, также и то, какую репутацию сделает себе в Европе наша цензура, запретив народные песни, и еще старинные. Это будет смех во всей Германии... Лучше бы всего тебе самому повидаться с Уваровым, а если не решишься, то поговори с Погодиным"... После многих хлопот, в 1847 году удалось напечатать "Русские народные стихи" (духовные), в количестве 55, в девятой книжке "Чтений в Императорском Обществе истории и древностей российских". Любопытна оговорка собирателя относительно содержания печатаемых народных стихотворений, очевидно, находившаяся в связи с цензурными условиями времени. "Разумеется, говорит Киреевский, что от этих простодушных излияний народного чувства нельзя требовать ни догматической точности, ни соответственности выражения с важностью предмета; но должно им отдать справедливость, что все они проникнуты чувством искреннего благочестия. А потому и ошибки их, ненамеренные, конечно, никого не введут в соблазн, тем более, что и самые простолюдины строго отличают эти плоды своей фантазий от учения церковного"...
dosoaftor
Вопросс что есть приключенчиская литература 19 века Рос. империи.
Собственно что есть самая эта литература. Зеркало немецкого романтизма и Байрона. Гофман наше всё.
Готическо-мистическая секция процветает. Диканька, Пиковая дама... тот же Данилевский, тьма народу... имеется разного качества.
Любопытно, есть чисто гофмановская мистика, а есть первобытнонародная, гадания, православие, людиспесьимиголовами...
Кавказские войны становятся книжками про индейцев.
Лермонтов наш Фенимор. После Марлинского. А там и даже ЛевТо. и опятьже тьма народу.
Ну и ТарасБульба тоже индейцы.
Фантастика интересно. Появляется раньше Жюльверна под влиянием франецузов, но тут же здыхает.
Возможно нет читателя. Народ читает жития святых...
Приключения инженеров появляются проктически уже в революцию.
Собственно вопрос свободы решает жанры.
Инженеры есть, но они на службе. Какие тут приключения...
А кто может у нас захотеть и попутешествовать?
Смотритека, богомольцы.
Святые места, очарованые странныки, Сковорода как Паганель.
Остальным куда велит начальство. Путешествуют военные. Посланные посланники. Есть и исследователи.
Всё это выдает мемуары, отчеты, записки и воспоминания, очерки. Вобщем, документалистику.
Из Кантакузена:
Кстати, забавно. Один из первых писателей по алфавиту, Авдеев - сам дорожный инженер, путешествующий по службе.
Вот так начинает одно из произведений:
" Умереть со скуки - выражение чисто гиперболическое. Мне кажется, я начал скучать с тех пор, как в первый раз чихнул при рождении, - однако, слава Богу, живу до сих пор. И в самом деле, я не помню, когда бы я не скучал: скучал я на школьной скамейке, скучал на петербургских балах, скучал в походной палатке в киргизских степях, а более всего на званых обедах. Правда, было время - время первых эполет и первых надежд, - самая юная, самая счастливая пора! Но когда оно прошло, скука взяла свое, и еще с жидовскими процентами! И я привык к ней: я ее сознал и с ней освоился. Для меня жить и скучать - два слова, почти однозначащие. Скука своего рода препровождение времени: она для меня то же, что костыль для безногого, - это не живой член, но вещь, которая его отчасти заменяет.
Конечно, есть несколько избранных, у которых деятельность ума имеет широкое поле и идет рядом с деятельностью жизни. Есть, и много есть, других счастливцев, у которых смиренный ум живет помаленьку, довольствуется хорошей погодой и теплым местечком и ограничивает свои требования четвертым партнером для грошовой игры. Но велика и наша семья праздношатающихся умников, которые не умеют примирить деятельность души с деятельностью жизни, которые во весь век не сделают ни одного дельного дела и расходуют свой ум по мелочи, на острые слова да злые эпиграммы, и то для развлечения чужой, а не собственной скуки.
Вот уже с месяц, как мы с Островским в один прескверный осенний день приехали в N..."
Вобщем самые приключенческие приключенцы со свободой воли оказываются разбойники и жулики.
Детективный жанр процветает! Дело о перстне в 4 карата прикольнее Преступлений инаказаний)
А уж разбойники замешивают и ужасы и богомолье...
Ну и появилась историческая. Приключения царей, князей и разных самозванцев...)
Бывает в смеси с ужасами, божественными назиданиями и романтическим роком...
читать дальше
Собственно что есть самая эта литература. Зеркало немецкого романтизма и Байрона. Гофман наше всё.
Готическо-мистическая секция процветает. Диканька, Пиковая дама... тот же Данилевский, тьма народу... имеется разного качества.
Любопытно, есть чисто гофмановская мистика, а есть первобытнонародная, гадания, православие, людиспесьимиголовами...
Кавказские войны становятся книжками про индейцев.
Лермонтов наш Фенимор. После Марлинского. А там и даже ЛевТо. и опятьже тьма народу.
Ну и ТарасБульба тоже индейцы.
Фантастика интересно. Появляется раньше Жюльверна под влиянием франецузов, но тут же здыхает.
Возможно нет читателя. Народ читает жития святых...
Приключения инженеров появляются проктически уже в революцию.
Собственно вопрос свободы решает жанры.
Инженеры есть, но они на службе. Какие тут приключения...
А кто может у нас захотеть и попутешествовать?
Смотритека, богомольцы.
Святые места, очарованые странныки, Сковорода как Паганель.
Остальным куда велит начальство. Путешествуют военные. Посланные посланники. Есть и исследователи.
Всё это выдает мемуары, отчеты, записки и воспоминания, очерки. Вобщем, документалистику.
Из Кантакузена:
Кстати, забавно. Один из первых писателей по алфавиту, Авдеев - сам дорожный инженер, путешествующий по службе.
Вот так начинает одно из произведений:
" Умереть со скуки - выражение чисто гиперболическое. Мне кажется, я начал скучать с тех пор, как в первый раз чихнул при рождении, - однако, слава Богу, живу до сих пор. И в самом деле, я не помню, когда бы я не скучал: скучал я на школьной скамейке, скучал на петербургских балах, скучал в походной палатке в киргизских степях, а более всего на званых обедах. Правда, было время - время первых эполет и первых надежд, - самая юная, самая счастливая пора! Но когда оно прошло, скука взяла свое, и еще с жидовскими процентами! И я привык к ней: я ее сознал и с ней освоился. Для меня жить и скучать - два слова, почти однозначащие. Скука своего рода препровождение времени: она для меня то же, что костыль для безногого, - это не живой член, но вещь, которая его отчасти заменяет.
Конечно, есть несколько избранных, у которых деятельность ума имеет широкое поле и идет рядом с деятельностью жизни. Есть, и много есть, других счастливцев, у которых смиренный ум живет помаленьку, довольствуется хорошей погодой и теплым местечком и ограничивает свои требования четвертым партнером для грошовой игры. Но велика и наша семья праздношатающихся умников, которые не умеют примирить деятельность души с деятельностью жизни, которые во весь век не сделают ни одного дельного дела и расходуют свой ум по мелочи, на острые слова да злые эпиграммы, и то для развлечения чужой, а не собственной скуки.
Вот уже с месяц, как мы с Островским в один прескверный осенний день приехали в N..."
Вобщем самые приключенческие приключенцы со свободой воли оказываются разбойники и жулики.
Детективный жанр процветает! Дело о перстне в 4 карата прикольнее Преступлений инаказаний)
А уж разбойники замешивают и ужасы и богомолье...
Ну и появилась историческая. Приключения царей, князей и разных самозванцев...)
Бывает в смеси с ужасами, божественными назиданиями и романтическим роком...
читать дальше
dosoaftor
ТУРИСТ
Соблазнясь паспортов крайней дешевизной,
Все спешат расстаться с дорогой отчизной,
Все спешат оставить родины пределы:
Кто для исцеленья боли застарелой,
"Кто для осмотренья фабрик и заводов,
Кто для истребленья годовых доходов,
Юноша - для пользы и ученых целей,
Франт - для созерцанья милых дам-камелий,
Купчик - поучиться жизни и комфорту
И, привычки предков все отправив к черту,
Получив манеры, заведясь туалетом,
В край родной вернуться ком-иль-фо отпетым.
Словом, все уж нынче прут в края чужие -
Все: купцы, сидельцы, даже цеховые.
При таком движеньи черни самой низкой
Я ль останусь дома, дворянин российский??
Соберу ж скорее с вотчины доходы,
Притворюсь, что болен, что хочу пить воды,
Поручу именье ближнему соседу,
Дам обед прощальный и в Париж уеду.
Изучу там нравы в модном водевиле,
Натолкаюсь вдоволь в скромном _баль-мабиле_,
Наглазеюсь вдоволь в опере, на бале,
Тысячи посею я в Роше д'Канкале
И на бирже счастье разик попытаю,
Пред лореткой милой в нежностях растаю,
На ее капризы сильно промотавшись,
Всюду натаскавшись, весь поистаскавшись,
Износившись телом, утомлен душою,
Свидеться решуся с родиной святою.
Но весь куш, что спрятан мной на путь возвратный.
Сбуду на дороге я в игре азартной
Немцам - и пешечком поплетусь к Карлсбаду:
Там, изнеможенный, прямо в ванну сяду
И, усевшись в ванну, в сильном нетерпеньи
Буду ждать доходов с моего именья.
1859
Соблазнясь паспортов крайней дешевизной,
Все спешат расстаться с дорогой отчизной,
Все спешат оставить родины пределы:
Кто для исцеленья боли застарелой,
"Кто для осмотренья фабрик и заводов,
Кто для истребленья годовых доходов,
Юноша - для пользы и ученых целей,
Франт - для созерцанья милых дам-камелий,
Купчик - поучиться жизни и комфорту
И, привычки предков все отправив к черту,
Получив манеры, заведясь туалетом,
В край родной вернуться ком-иль-фо отпетым.
Словом, все уж нынче прут в края чужие -
Все: купцы, сидельцы, даже цеховые.
При таком движеньи черни самой низкой
Я ль останусь дома, дворянин российский??
Соберу ж скорее с вотчины доходы,
Притворюсь, что болен, что хочу пить воды,
Поручу именье ближнему соседу,
Дам обед прощальный и в Париж уеду.
Изучу там нравы в модном водевиле,
Натолкаюсь вдоволь в скромном _баль-мабиле_,
Наглазеюсь вдоволь в опере, на бале,
Тысячи посею я в Роше д'Канкале
И на бирже счастье разик попытаю,
Пред лореткой милой в нежностях растаю,
На ее капризы сильно промотавшись,
Всюду натаскавшись, весь поистаскавшись,
Износившись телом, утомлен душою,
Свидеться решуся с родиной святою.
Но весь куш, что спрятан мной на путь возвратный.
Сбуду на дороге я в игре азартной
Немцам - и пешечком поплетусь к Карлсбаду:
Там, изнеможенный, прямо в ванну сяду
И, усевшись в ванну, в сильном нетерпеньи
Буду ждать доходов с моего именья.
1859
воскресенье, 21 апреля 2024
dosoaftor
суббота, 20 апреля 2024
dosoaftor
пятница, 19 апреля 2024
dosoaftor
